Неточные совпадения
— Теперь брат ее съехал, жениться вздумал, так хозяйство, знаешь, уж не такое большое, как прежде. А бывало, так у ней все и кипит в руках! С утра до вечера так и летает: и на рынок, и в Гостиный двор… Знаешь, я тебе скажу, — плохо владея языком, заключил Обломов, — дай мне тысячи две-три, так я бы тебя не стал потчевать языком да бараниной; целого бы осетра подал, форелей,
филе первого сорта. А Агафья Матвевна без повара чудес бы наделала — да!
Разве не разврат и не уродливость платить тысячу золотых монет за блюдо из птичьих мозгов или языков или за
филе из рыбы, не потому, чтоб эти блюда были тоньше вкусом прочих, недорогих, а потому, что этих мозгов и рыб не напасешься?
—
Филе из куропатки… Шоффруа, соус провансаль… Беф бруи…
Филе портюгез… Пудинг дипломат… — И совершенно неожиданно: — Шашлык по-кавказски из английской баранины.
— Трактирщика винить нельзя: его дело торговое, значит, сама публика стала такая, что ей ни машина, ни селянка, ни расстегай не нужны. Ей подай румын, да разные супы из черепахи, да
филе бурдалезы… Товарец по покупателю… У Егорова, бывало, курить не позволялось, а теперь копти потолок сколько хошь! Потому всё, что прежде в Москве народ был, а теперь — публика.
По холодному блеску глаз, которыми взглянул на него Василий Иваныч, он убеждается, что сделал какой-то непозволительный промах. Утица, да еще кряковная… что такое утица?
Филе де-каннетон — еще пожалуй! это, быть может, даже на дело похоже! Крряковная! Даже Павел Матвеич, и тот как-то добродушно сконфузился при этом напоминании.
Эти
филе и гипюрчики — я их сама связала, это платье, которое я сама переделывала, этот омерзительный мохнатенький ковер из кусочков… все это гадость, гадость!
Хорошо-с; свели мы его в поводьях в лощину к
Филям, где летом господа на дачах живут.
Затем, когда принесли gigot de pre-sale, [
филе из барашка] то он, памятуя, что все расходы по питанию приняты мной на себя, почти моментально проглотил свой кусок, совершив при этом целый ряд поступков, которые привели меня в изумление.
Ванюша принес вино и объявил Оленину, что ла
филь се тре жули, [девушка очень красивая,] — и тотчас же с глупым хохотом ушел.
— Лa
филь! — сказал Ванюша, подмигнув и глупо захохотав.
«Ла
филь ком се тре бье, [Девушка, это очень хорошо,] для разнообразия, — думал он, — скажу теперь барину».
На четвертый день — дождик. Будем сидеть дома. На обед: уха стерляжья, filets mignons [
филе миньон (франц.)], цыпленочек, спаржа и мороженое — вы, тетенька, корсета-то не надевайте. Хотите, я вам целый ворох «La vie parisienne» [«Парижской жизни» (франц.)] предоставлю? Ах, милая, какие там картинки! Клянусь, если б вы были мужчина — не расстались бы с ними. А к вечеру опять разведрилось. Ma tante! да не поехать ли нам в «Русский Семейный Сад»? — Поехали.
Вырезали «суку», по-местному
филей, и разложили костер для шашлыка.
— Слышишь, Двинской? — закричал Ленской. — Вели же поскорей отпустить хозяйке все, чего она потребует. Эй, мадам!.. мутерхен!.. [матушка!.. (нем.)] мы хотим эссен!.. [есть!.. (нем.)] много, очень много —
филь! Сборской! скажи ей, чтоб она готовила на десятерых: может быть, кто-нибудь заедет, а не заедет, так мы и завтра доедим остальное.
— Вывалил! Вывалил! Кучер вывалил! — восклицает князь с необыкновенным одушевлением. — Я уже думал, что наступает светопреставление или что-нибудь в этом роде, и так, признаюсь, испугался, что — прости меня, угодник! — небо с овчинку показалось! Не ожидал, не ожи-дал! совсем не о-жи-дал! И во всем этом мой кучер Фе-о-фил виноват! Я уж на тебя во всем надеюсь, мой друг: распорядись и разыщи хорошенько. Я у-ве-рен, что он на жизнь мою по-ку-шался.
Сани были камышевые плетеные бархатные, сбруя с маленькими серебряными пряжечками, вожжи шелковые и одно время —
филе.
«Что ж, — говорю, — ты, матушка, за мое же добро да на меня же фыркаешь? Тоже, — говорю, — новости: у
Фили пили, да
Филю ж и били!»
Прежде, бывало, завидит его становой и кричит: «Эй, ты, Шамиль!» и все мужики так — Шамиль да Шамиль, а теперь другого и звания ему нет, как кривой
Филя.
— Время мне ехать, одначе, — сказал Калашников, поднимаясь. — Должно,
Филя уж дожидается. Прощай, Люба!
— Да, один только
Филя, — вздохнул Калашников.
— Было время, да прошло, — сказал Мерик после некоторого молчания. — Только вот разве один старый
Филя у них остался, да и тот слепой.
— Царство небесное, вечный покой Андрею Григорьичу, — говорил Калашников, чокаясь с Мериком. — Когда он был жив, соберемся мы здесь, бывало, или у брата Мартына и — боже мой, боже мой! — какие люди, какие разговоры! Замечательные разговоры! Тут и Мартын, и
Филя, и Стукотей Федор… Всё благородно, сообразно… А как гуляли! Так гуляли, так гуляли!
— Угнал
Филя у самойловских арендателей трех лошадей, а они на меня подумали.
— Через них, — говорил он, — раз проезжал даже не в простых перчатках, а филь-де-пом, а как стали его обыскивать — обозначился шульер. Думали, смирный — посадили его в подводную тюрьму, а он из-под воды ушел.
Молчит Чапурин. Хмурится, кусает нижнюю губу и слегка почесывает затылок. Начинает понимать, что проходимцы его обошли, что он, стыдно сказать, ровно малый ребенок поверил россказням паломника… Но как сознаться?.. Друг-приятель — Колышкин, и тому как сказать, что плуты старого воробья на кривых объехали? Не три тысячи, тридцать бы в печку кинул, только б не сознаться, как его ровно
Филю в лапти обули.
Уж и объегорил же я его, обул как
Филю в чертовы лапти!..
Только сделавшись вполне человеком, кроме греха [Поэтому выражение
Фил. 2:7: «сделавшись подобным человекам и по виду став как человек» не может пониматься докетически.
Основное значение здесь имеет, конечно, известный текст
Фил.
— «Закуски, — по складам почти читает Морковников. — Икра паюсная конторская…» Мимо — закуску мы уж заказали. «Мясное: лангет а ланглез, рулет де
филе де феб, ескалоп о трюф». Пес их знает, что такое тут нагорожено!.. Кобылятина еще, пожалуй, али собачье мясо… Слышишь? — строго обратился он к улыбавшемуся половому.
— Эка
филя! — сказал адъютант, протянувший уже руку к стакану. Все расхохотались, не исключая Гуськова, потиравшего рукой свою худую коленку, которую он никак не мог зашибить при падении.
Филя. Ей, ей, право, велико слово! Вы знаете, какое у меня ухо: чуть кто на волос неверно споет, так и завизжит в нем, как поросенок или тупая пила. Не сбедокурил бы над нами проводник. Молодец хоть куда! Пожалуй, на обе руки! Да еще не жид ли: и нашим и вашим… Нас подвел ночью шведов побить, а днем подведет их, чтоб нас поколотить.
— Не подшучивает ли кто над нами? — Глебовской готов был побожиться, что он один в отряде знает эту песню. Требовали от
Фили, чтобы признался, не выучил ли он ей кого?
Скоморох
Филя исполнял должность мундшенка вместо драгуна в засаленной рубашке, который, постряпав на форпосте палашом, прилег там же отдохнуть сном вечным.
Глебовской. Отговариваться не стану: я не красная девица, которую ведут к венцу; сердцем полетела бы, как перышко, а глазами показывает, будто свинцовые гири к земле тянут. Извольте, буду петь, только с тем, чтоб
Филя подладил мне своею балалайкою.
Филя заиграл, корча по временам плаксивое лицо; Глебовской запел следующую песню; Дюмон изредка вторил ему голосом...
Филя играет на балалайке, Глебовской поет...
Кропотов. Полно,
Филя, ты за душу тянешь; словно поминаешь меня.
Этот чудодей был
Филя, ротный скоморох и сказочник.
Филя! ну-ка заунывную: «Сладко пел душа…»
Досадуя на свою неудачу, Дюмон, Глебовской и передовой их
Филя возвратились в круг товарищей.
Филя (продолжает, не смешавшись).
Послышался шорох с другой стороны оврага в кустах.
Филя стал прислушиваться и сказал...
В то самое время, когда Глебовской доканчивал куплет, за оврагом повторили последний стих. Он замолчал;
Филя перестал играть; все собеседники смотрели друг на друга в изумлении. Кто-то дрожащим, исполненным тоски голосом продолжал петь...
Филя (бренча на балалайке, запел на печальный голос...
Все бросились с мест своих: кто за мундир, кто за парик, кто за палаш и так далее. Минуты в три замок опустел, и там, где кипела живая беседа, песни и музыка, стало только слышно шурканье оловянных ложек, которыми, очищая сковороду от остатков жареной почки с луком, работали
Филя и широкоплечий, в засаленной рубашке, драгун. Изредка примешивалось к этому шурканью робкое чоканье чар.
Филя. «Душа-соловушко». Как не знать ее, ваше благородие. Она в старинные годы была в большой чести. Красная девка шла на нее вереницею, как рыба на окормку. Извольте начинать, а мы подладим вам.
— Чтоб язык отсох! по маковому зернышку меня бы разорвало! — возразил
Филя. — У меня самого песня эта была заветная; я берег ее за теплою пазушкой для света-радости, красной девицы в тоске, в разлученьице, по добром молодце, по офицерчике. Гм! (Кашляет.) За нее подарила бы она меня словом ласковым, приветливым и рублевиком серебряным. Господа командеры! Дайте мне ордер разведать, какой окаянный певчий передражнивает нас?
Русские войска, отступив от Бородина, стояли у
Филей. Ермолов, ездивший для осмотра позиции, подъехал к фельдмаршалу.
— Ma tête, fut-elle bonne ou mauvaise, n’a qu’à s’aider d’elle même, — [Хороша ли, плоха ли моя голова, а положиться больше не на кого,] сказал он, вставая с лавки, и поехал в
Фили, где стояли его экипажи.